Чтобы расположить этого собеседника к откровенному диалогу, сверхусилий не потребовалось. Коренной могилевчанин, бывший голкипер местного 'Днепра', а затем - капитан и рекордсмен среди вратарей калининградской 'Балтики' по количеству матчей в чемпионатах России, 38-летний Андрей КЛЯШТОРНЫЙ был искренне рад звонку с родины. И рассказал много любопытного: в частности, про то, как заставил наступить на горло собственной песне одного литовского тренера, как пришлось покинуть любимую команду из-за другого наставника - уже украинского, как прошлой осенью выжили из Хабаровска главного тренера местного СКА- 'Энергии' Сергея Горлуковича, как уговаривал его легендарный Борман и как обвел вокруг пальца главный тренер могилевского 'Днепра' Валерий Стрельцов...

ИЗ ДОСЬЕ 'ПБ'
Андрей КЛЯШТОРНЫЙ. Родился 17.06.68 в Могилеве. Выступал за могилевский 'Днепр' (1984-93), калининградскую 'Балтику' (1993-95, 99-2003), краснодарскую 'Кубань' (1996-97), казанский 'Рубин' (1998). Во второй лиге чемпионатов СССР провел 131 матч. В высшей лиге чемпионатов Беларуси - 8 игр. В чемпионатах России - 258 матчей. Серебряный призер первенства Беларуси (1992). Обладатель малых золотых медалей чемпионата России (1995). Закончил московскую ВШТ (2005). Работал тренером хабаровского СКА- 'Энергия' (2006).

Роковой спор с Зелькявичюсом

- Андрей, после того как вы повесили бутсы на гвоздь, белорусские болельщики уже не могли следить за вашей судьбой столь же пристально, как и раньше. Для начала расскажите, как пришли к этому непростому решению?

- Я закончил играть, когда главным тренером 'Балтики' был Беньяминас Зелькявичюс. Он делал ставку на молодежь. Хотя сейчас вот думаю на эту тему и прихожу к выводу, что сам повел себя не так, как следовало. Я был вратарем опытным, и мы с Зелькявичюсом зачастую вели разговоры насчет того, как лучше поставить игру. Надо сказать, он тренер довольно грамотный. Постоянно следил, как футбол развивается на Западе, и брал пример. Однажды говорит: 'Сейчас за границей модно при подаче углового ставить у каждой штанги по защитнику'. Отвечаю ему: 'Это, может, и правильно, поскольку нынче очень много взятий ворот фиксируется как раз после 'стандартов'. Но россиянам до этого еще далеко, и для нас по статистике угловые не столь опасны. Мне достаточно одного игрока на линии ворот. Второго предпочел бы приставить к кому-нибудь из соперников персонально'. То есть как опытный игрок стал высказывать тренеру свое мнение. На что он предложил: 'Давай так: если во время спаррингов на предсезонных сборах при угловых хоть однажды твой метод подведет, начинаем делать по-моему - ставить на линию ворот двух игроков. Если наоборот - одного'. 'Хорошо, - говорю, - условились'. И получилось так, что я оставил ворота 'на замке', не дав соперникам их распечатать со 'стандартов'. Как следствие, Зелькявичюсу пришлось поступиться собственными принципами, и ему это, разумеется, не понравилось. Сейчас понимаю, что с ним, возможно, не следовало спорить - тренером-то был именно он, со своим видением того, как строить игру.
Короче, потихоньку Зелькявичюс начал вытеснять меня из основного состава. Я стал понимать, что уже востребован совсем не так, как раньше. Думал, еще на год продлю свой футбольный век, и хватит. Однако от руководства 'Балтики' поступило предложение учиться на тренера. Но для действующего игрока это было невозможно, что и ускорило принятие мной решения. Закончив карьеру, получил тренерское образование за счет клубного бюджета, из которого три года назад и было оплачено мое обучение. Тогда это стоило три тысячи долларов, а сейчас, насколько знаю, уже шесть тысяч.

- Предложение хозяев 'Балтики' приняли без раздумий?

- Да, я все-таки слишком люблю футбол, чтобы с ним расстаться. Как-никак отыграл на профессиональном уровне аж двадцать сезонов. Хотя больше прельщает не тренерская, а организаторская работа. По окончании учебы возглавил команду ветеранов 'Балтики' - участницу городского и областного чемпионатов. И взял на себя как тренерские, так и организаторские функции: искал поля для проведения матчей, спонсоров, которые обеспечивали экипировкой. Помогал устраивать бывших футболистов 'Балтики' на работу, хотя это, поверьте, не так просто.
Три года назад стали проводить благотворительные акции. Ездили по тюрьмам Калининграда и его окрестностям. Возили заключенным подарки: плакаты, экипировку, мячи. Матчи же с нами - большой праздник для этих людей. Поначалу, когда объявили о возможности сыграть против ветеранов 'Балтики', они сочли это за неудачную шутку. Но когда поняли, что все серьезно, восприняли весть с огромным энтузиазмом - стали готовить поле, проводить тренировки. На первых играх вокруг тюремного стадиона были организованы три линии оцепления. Но позже количество охранников уменьшили. Заключенные вели себя мирно, и за три года из зон, 'прикрываясь' нашими визитами, не сбежал ни один человек.
Потом я стал руководителем светловской 'Спарты' - участницы областного первенства. Кроме того, недавно наша мэрия инициировала создание городской федерации футбола. Ее президиум, возглавить который поручили мне, был избран три месяца назад - на специальном собрании с участием тридцати наших футбольных специалистов.

- Решением каких вопросов занимались на ответственном посту?

- Проведением всех соревнований городского масштаба, среди которых и детско-юношеские - Кубок мэра, День футбола и 'Кожаный мяч'.

- В Калининграде и Беларуси схожие климатические условия. У нас поля с искусственным покрытием появляются одно за другим. А в вашем городе?

- К сожалению, это большая проблема. У нас вообще мало футбольных полей, да и те необходимо ремонтировать и обновлять. Поэтому передо мной стояла задача найти людей, которые положительно относятся к футболу, чтобы с помощью их средств восстановить и развить нашу инфраструктуру. Сейчас на весь Калининград нет ни одного поля стандартных размеров с синтетическим газоном. Правда, несколько месяцев назад мы разжились восемью малыми площадками с искусственным покрытием величиной 25 на 40 метров. Получили их из фонда Романа Абрамовича из Москвы - как результат акции 'Дарим поля детям'. Я был членом контрольно-ревизионной комиссии по их приемке.

- Недавно вы собирались открыть футбольный интернат для местных ребят. Он уже функционирует?

- Нет. И его нам очень не хватает. Этот вопрос ставится как перед городской мэрией, так и перед областной администрацией. Но решается очень долго. Сегодня же в Калининграде работает только одна кузница кадров - СДЮШОР-5, которая скоро отметит 25-летие. К сожалению, альтернативы ей пока нет. Детские тренеры получают там от 15 до 20 тысяч рублей. Это хорошая зарплата. Самые известные ее выпускники? Игорь Буланов, Михаил Чесноков, Вячеслав Никифоров, Олег Елышев, Алексей Рогачев, Андрей Сосницкий. Да-да, он родом из наших краев.

Ткаченко выбрал Помазуна

- Ваши взаимоотношения с тренерами зачастую складывались непросто...

- Так уж получалось... Случился конфликт и с Леонидом Ткаченко, который с 1995 по 1998 год возглавлял 'Балтику'. Заступив на тренерский пост, он вызвал в новую команду своего воспитанника Александра Помазуна. Я был основным вратарем, он - моим дублером. Ткаченко очень хотелось, чтобы мы поменялись ролями. Однако я Помазуну такого шанса не предоставлял. Хотя было тяжело, прежде всего - психологически. К примеру, на тренировке парировал пять классных ударов - и никакой реакции наставника, а Помазуну достаточно было отразить один такой, чтобы заслужить похвалу Ткаченко... В 1995-м отыграл без замен первый круг, после чего Ткаченко сказал: 'Надо тебе, Андрей, отдохнуть'. Я возразил: 'Зачем? Ведь прекрасно себя чувствую. Хотите - не выпускайте меня на поле волевым решением'. А он: 'Лучше ты сам откажись выходить на матчи'. Я, конечно, на уступки идти не собирался, но в четвертой игре второго круга получил травму. И как только это случилось, тут же стал для Ткаченко, с которым у меня были натянутые отношения, лучшим другом. Он не скрывал радости и по-отечески успокаивал: 'Не волнуйся, подлечись, мы ведь задачу на сезон практически выполнили'. Короче, из-за травмы я вынужден был пропустить восемь игр. После чего Ткаченко сказал, что мы с Помазуном равные по силам голкиперы и ворота будем защищать поочередно.
А спустя несколько месяцев, когда осенью 'Балтика' купила Валеру Шанталосова, ситуация усугубилась для меня еще более. Ткаченко сказал: 'Андрей, извини, но клубное руководство поставило меня перед выбором. Валеру мы приобрели за большие деньги, и он теперь - безоговорочно номер один. А вторым вратарем мне предложили сделать кого захочу - или Кляшторного, или Помазуна. Пойми, ведь Саша мой воспитанник, и не держи на меня зла'... Мне не оставалось ничего иного, как на несколько лет покинуть 'Балтику'. Но Ткаченко думал, что я затаил на него обиду. Поэтому, когда после семилетнего перерыва - перед сезоном-2005 - он вернулся на капитанский мостик 'Балтики', то боялся меня как огня и начал нести всякую чушь. Это случилось как раз тогда, когда я выучился на тренера. И наш генеральный директор Александр Фадин посчитал, что нам с Леонидом Ивановичем сработаться не получится. Поэтому трудоустроиться в ставшей для меня родной 'Балтике' не удалось.

- Но сейчас Ткаченко уже не имеет к ней никакого отношения...

- Скорее всего, как раз по этой причине зимой меня звали на пост начальника калининградской дружины. Однако эта должность вакантна и по сей день. По всей видимости, Фадин решил, что справится с этой задачей сам. Хотя очевидно, что хороший помощник ему не помешал бы. Например, перед тренерским штабом поставили задачу вернуть 'Балтике' прописку в высшей лиге за три года, а контракты с футболистами подписали только на один. Это означает одно из двух: через год придется либо предлагать им новые условия, либо тратить деньги на покупку других игроков.

Горлукович принципами не поступается

- Вы успели поработать и тренером вратарей. Правда, не дома, а на Дальнем Востоке, куда минувшей осенью пригласил тогдашний наставник хабаровского СКА-'Энергии' Сергей Горлукович.

- Вместе с ним мы получали тренерское образование. И вообще у нас с Сергеем один и тот же первый наставник - Иван Антонович Турков из Могилева. Надо сказать, что Горлукович приглашал меня к себе еще полтора года назад, когда только возглавил хабаровский клуб. Но я не решился. Далековато. Да и отвечал за проведение городского чемпионата - негоже было бросать важное дело. Вдобавок был еще играющим тренером команды федеральных лидеров, с которыми еженедельно собирались и выясняли отношения на футбольном поле. Это мэр, главный прокурор, главный пограничник, главный судья, главный таможенник - довольно влиятельные фигуры.
Горлукович, правда, от своей идеи не отказался и позвонил еще раз - летом, по окончании первого круга. К тому времени я уже был готов ответить согласием на его предложение, но... Непредвиденными последствиями обернулся один из матчей областного чемпионата, в котором выступал мой 'Продуктовый город'. Мы одержали пять побед из пяти возможных, а последняя из них для меня оказалась омрачена тяжелой травмой ноги. Мне сломали две кости, и пришлось предупредить Сергея, что по этой причине ему не стоит на меня рассчитывать. А спустя четыре месяца хабаровский СКА приехал к нам на игру. Накануне матча встретился с Горлуковичем. Тот спросил: 'Ну что, когда гипс снимают?' Ответил: 'Завтра'. На что Сергей сказал: 'Ну вот и хорошо. Значит, сразу после этого вместе улетаем в Хабаровск'. Так и вышло.
Кстати, сейчас история повторилась. Недавно Горлуковича назначили главным тренером курского 'Авангарда'. И он позвал меня к себе - насколько могу судить, снова наставником вратарей. 20 мая его команда играет в гостях с 'Балтикой', после чего приступаем к совместной работе. Выходит, Сергей снова приезжает за мной в Калининград.
Работать бок о бок с Горлуковичем здорово. О нем как о тренере могу отозваться только наилучшим образом. Такой дисциплины - и в игре, и в быту, - которой он добился от подопечных, я еще не видел. Сергей - человек, глубоко преданный нашему ремеслу и очень принципиальный. Даже чересчур, что его и подвело. Сейчас прямым и честным, как он, быть не модно. Но Сергей говорил: 'Я по-другому не умею. Не могу обманывать ребят, а самое главное - себя. Если начну юлить, это будет уже совсем другой Горлукович'. Несмотря на все трудности и подводные течения, он добился того, что СКА-'Энергия' показал лучший результат в своей истории.

- Так почему же сейчас хабаровскую команду тренирует другой наставник?

- Когда местные боссы перед началом прошлого сезона брали Горлуковича на работу, пообещали: если по итогам чемпионата в первой лиге СКА-'Энергия' попадет в пятерку лучших, Сергею и его подопечным причитается крупное денежное вознаграждение. В итоге он задачу выполнил. Правда, совет директоров и не предполагал, что хабаровским футболистам это удастся. Когда еще в ходе сезона стало очевидно, что достижение цели реально, Горлукович напомнил хозяевам про тот уговор: 'Я хочу получить честный ответ, выполните обещание или нет? Может, весной вы не верили, что все у нас получится? Или сейчас денег нет? Ответьте прямо, мне ведь надо с ребятами работать, настраивать их на матчи. Могу им сказать про обещанный бонус, а могу и промолчать, если у вас финансовые трудности'. На что совет директоров хором ответил: 'Давай, Сергей, работай. Раз мы премию обещали, значит, деньги будут'. И Горлукович объявил ребятам, что есть хороший шанс заработать большие премиальные и такой возможности больше может не представиться. Однако патроны клуба, видимо, не захотели расставаться с приличной суммой.
Надо сказать, что у жителей Хабаровска наш соотечественник пользовался огромным авторитетом. Народ его полюбил, и на наши домашние матчи приходило много зрителей. Было видно, что они радовались не только результату, но и качеству поставленной Горлуковичем игры. Генеральный директор СКА-'Энергии' Сергей Фельдман тоже очень уважительно относился как к тренеру, так и к футболистам. Однако перед ним, по всей видимости, поставили задачу спровоцировать скандал с наставником и любым способом вывести его из себя. Этого удалось добиться за счет порядочности Горлуковича. Незадолго до того, как я переехал на Дальний Восток, он пригласил к себе на работу опытного доктора. И сказал местному начальству: 'Если кто-то из тренеров или функционеров станет наезжать на врача или тренера вратарей, это будет равносильно наезду на меня самого. И если вы запугиванием или какими-то иными способами заставите их подать заявление об увольнении, я напишу точно такое же'.
Тем не менее однажды доктору 'Балтики' предъявили претензии в том, что он плохо лечит футболистов. Хотя нарекания были абсолютно необоснованными, ведь наш врач заслуженно считался весьма квалифицированным специалистом. Но ему было уже за 60, и вывести его из себя особого труда не составило. Это случилось как раз тогда, когда мы вернулись на базу. С гостевых матчей прилетали транзитом через Москву, где Горлукович каждый раз на сутки задерживался дома. Спустя день, не успел он переступить порог, как ему сказали: 'Твой доктор написал заявление. Ты свое обещание помнишь?' Сергей, не колеблясь, сделал то же самое. Этого документа от него только и ждали. Мне кажется, теоретически забрать у наших боссов ту сумму мог только один человек - Горлукович.

- Размер премиальных уже не является секретом?

- Двадцать миллионов рублей (около 770 тысяч долларов. - 'ПБ'.).

- После этого случая вы проявили солидарность с главным тренером?

- Да, попрощался с генеральным директором СКА-'Энергии', пожали друг другу руки. Он сказал: 'Андрей, к тебе никаких претензий нет. Но возникла такая ситуация... Ты сам все понимаешь'. Мне полностью выплатили зарплату, и мы с Горлуковичем покинули Хабаровск. Как раз в то время у руководства 'Балтики' возникли серьезные вопросы к ее тогдашнему наставнику Ткаченко. Лучшей замены ему, чем Горлукович, я просто не мог представить. Порекомендовал его кандидатуру клубным руководителям, но оказалось, что не все так просто.
Наш совет директоров возглавил магнат рыбной промышленности Юрий Находкин. Причем сделать это его уговорил губернатор области Георгий Боос, озабоченный тем, что на протяжении прошлого сезона 'Балтика' не демонстрировала ни достойной игры, ни результата.
Соответственно упал уровень посещаемости домашних матчей калининградцев, а на последний поединок минувшего чемпионата пришло и вовсе несколько сотен человек. И это при том, что встречи областного первенства собирали по полторы-две тысячи зрителей. Для 'Балтики', которая всегда славилась своим двенадцатым игроком, это было явлением непривычным. Поэтому неудивительно, что Боос попросил Находкина возглавить совет директоров и наладить клубную инфраструктуру.
Горлуковича на постсоветском пространстве знают все. Но к новому шефу 'Балтики' - далекому от футбола - это, как выяснилось, не относится. Пригласил он его к себе на встречу и говорит: 'Расскажите про себя. Кто вы, что вы?' На что Сергей ответил: 'Ну что мне про себя рассказать? Я, конечно, могу сообщить о том, какой я хороший. Но вы лучше почитайте прессу, Интернет, пообщайтесь с тренерами московских 'Спартака' и 'Локомотива', с людьми, которые меня знают'. А дальше развернулась закулисная борьба за желанный пост, и председатель совета директоров решил, что Горлуковичу не хватает тренерского опыта. Почему ему предпочли Александра Игнатенко, тоже легко объяснить. Он бывший главный тренер стерлитамакского 'Содовика', чудом сохранившегося прошлой зимой. Эта команда была на грани развала как раз тогда, когда 'Балтике' необходимо было усиливать состав. И сделать это решено было за счет лучших игроков 'Содовика', с которыми Игнатенко отменно знаком. Такой ход - естественное явление.

Борман и Стрельцов едва не подрались

- Недавно солигорский 'Шахтер' приобрел у 'Балтики' голкипера Михаила Барановского. Вы, должно быть, знаете соотечественника как никто другой?

- Он произвел на меня наилучшее впечатление. Очень хороший парень. И как вратаря ценю его весьма высоко. Будь я в тренерском штабе 'Балтики', сделал бы все от меня зависящее, чтобы Миша не покинул Калининград и стал основным голкипером.

- Зимой 'Балтика' приглашала на смотрины и полузащитника могилевского 'Днепра' Александра Павлова. Вы имеете к этому отношение?
- Клубный тренер-селекционер постоянно спрашивает меня про белорусских футболистов. И я всегда даю им только положительные рекомендации. Он сказал, что на протяжении сезона обязательно продолжит наблюдение за белорусскими игроками, потому что наша страна поставляет на футбольный рынок немало хороших исполнителей.
Вообще, я не теряю связи с родиной. Полагаю, что приблизительно одна треть жителей Калининграда имеет белорусские корни. У меня дома на стене висит небольшой белорусский флаг. Когда устраиваю с друзьями вечеринки и мы поем под караоке, всегда начинаю с белорусских композиций.
Практически каждый год приезжаю на родину, где живут родители и сестра. Она, кстати, вышла замуж за вратаря - тоже бывшего игрока могилевского 'Днепра', чемпиона Беларуси-98 Игоря Харлана. Я всегда являлся для сестры примером, и мужа она, выходит, нашла похожего на меня. Мои дети тоже спортсмены. 9-летняя дочь - чемпионка области по каратэ, а 17-летний сын пошел по стопам отца - он вратарь 'Балтики-2'.
Хотя если честно, то хотелось бы почаще наведываться в родные края. Почему бы не организовать, например, матч бывших игроков 'Балтики' против белорусских ветеранов футбола. Недавно ко мне в гости приезжал из Могилева инспектор Евгений Сережкин. В свое время он на протяжении трех лет проходил под Калинин- градом военную службу, а заодно был игроком 'Балтики'. Я показал ему, как с тех пор изменился город, сделали несколько фотографий на память.
Откровенно говоря, приятно услышать звонок из Беларуси. С ней ведь столько связано. Когда был вратарем могилевского 'Днепра', меня очень настойчиво зазывал к себе и даже звонил по этому поводу моей матери главный тренер нижегородского 'Локомотива' Валерий Овчинников.

- Борман?
- Он самый. Помню, как-то 'Днепр' отправился на предсезонные сборы на Черноморское побережье. И жили мы по соседству с нижегородцами. Звонит Борман: 'Надо пообщаться'. Прихожу на встречу. Он говорит: 'Хочу, чтобы ты работал со мной. Я слежу за твоей игрой и знаю, на что ты способен. Готов?' Отвечаю, что надо подумать. Борман возмущается: 'Ну ничего себе, я его зову основным вратарем, а он еще думает! Мне нравится один опытный голкипер, но он требует большую машину - 'Волгу'. Тебе могу предложить малую - 'Жигули'. Согласен?' Я снова: 'Надо подумать'. Тренер недоумевает: 'Вот те на! Ну ладно. Парень ты молодой, тебя, наверное, девушки интересуют?' 'Конечно, - отвечаю, - не без этого'. 'Я тебе их сам на съемную квартиру буду приводить, только приезжай ко мне работать!' - умоляет Борман. Я стою на своем: 'Нужно время, чтобы все осмыслить'. Замечу, это было спустя пару лет после чернобыльской трагедии. Тогда Овчинников берет журнал и показывает мне какую-то статью, где написано, что молодежь бежит из Беларуси. И рассказывает, какой Горький, а это тогдашнее название Нижнего Новгорода, чистый город. На что я опять отвечаю расплывчатыми фразами. Борман не унимается: 'Вижу, что жить тебе хочется хорошо, богато. Можешь теперь никуда из моего люкса не уходить, а я себе другую комнату сниму'. 'Ну ладно, - сдался я под напором, - согласен. Однако надо еще поговорить с моим главным тренером'. На эту тему общались с возглавлявшим могилевский 'Днепр' Стрельцовым часа три-четыре. Валерий Иванович был против моего ухода: 'Андрей, ты же коренной могилевчанин, мы на тебя потратили много денег, помогли с учебой. Надо же быть патриотом'. И вот этим патриотизмом он меня подкупил. А Стрельцов с Борманом из-за меня едва не подрались. Один кричал, что я дал согласие на переход, а другой - что у него переманивают молодых игроков. Закончилось тем, что полгода спустя Овчинников вместо меня купил Валеру Шанталосова.
Но из Беларуси я все-таки уехал, пускай и на несколько лет позже. Это было осенью 92-го. Постперестроечное время, инфляция. Я получил зарплату с премиальными, однако этих денег не хватило на питание для меня, жены и сына. Думаю: как же так? Невозможно жить и работать! И вообще, меня Стрельцов обманул. По контрактным условиям мне предполагались подъемные - десять тысяч рублей. По тем временам - 100 долларов. Причем такую сумму должны были получить и другие наши ведущие игроки: Скоробогатько, Радушко, Гольмак. Но им Стрельцов деньги дал, а мне - запамятовал.
За каких-то полгода инфляция уменьшила размер премиальных наполовину, и я мог рассчитывать уже не на сто, а только на пятьдесят долларов. Тем не менее даже на эту сумму можно было кое-что купить. По окончании сезона подхожу к Стрельцову: 'Вы забыли выдать мне подъемные'. Он отвечает: 'Раз положено десять тысяч, значит, ровно столько и получишь'. Объясняю, что десять тысяч - уже почти как десять долларов. Мол, это несерьезно, и лучше бы мне дали обещанные изначально сто долларов по курсу. Но Стрельцов категоричен: 'Нет'. Стали с ним спорить. Прошу: 'Ну дайте мне девяносто, восемьдесят, хотя бы семьдесят'. Однако тренер непоколебим: 'Раз положено десять тысяч - значит, столько и получишь'. Тогда я напомнил Стрельцову, что отдал 'Днепру' девять лет, и сказал, что уйду туда, где мне эту сумму смогут заплатить.
Встретился с одним из тогдашних работников белорусской федерации Юрием Савицким, показал ему контракт. Он говорит: 'Андрей, так не хочется, чтобы ты уезжал из Беларуси'. Отвечаю: 'Посмотрите - налицо невыполнение контрактных условий. Видите, как ко мне относятся?' Савицкий посоветовал попытаться уладить этот вопрос. На что я ему сказал, что Стрельцов не хочет идти мне навстречу.
И вот перед тем, как подписать контракт с 'Балтикой', у меня калининградские боссы спросили: 'Что тебе нужно - квартира, машина?' Отвечаю: 'Не надо пока ни то, ни другое. Я покажу вам свое мастерство, а уж тогда сами меня оценивайте'. Мне сказали, что готовы сразу дать пятьсот долларов подъемных. Ну и ладно - подписали контракт на три года. А через полтора месяца после начала чемпионата руководство 'Балтики' говорит: 'Мы с тобой не так заключили контракт. Держи еще пятьсот долларов'. Думаю, неужели это правда? Вспомнил 'Днепр', где мне не заплатили того, что обещали. Сравнил с 'Балтикой', где получилось все наоборот. И с еще большим энтузиазмом принялся работать. Проходит еще пару месяцев, и мне заявляют: 'Андрей, вот тебе еще пятьсот долларов'. Тогда-то я действительно понял, что боссы 'Балтики' строят серьезные планы. Решил за наше руководство грызть траву.
Так я стал вратарем калининградского клуба. Хотя Стрельцов никак не мог с этим смириться. Помню, приехал на родину, и у меня сломалась машина, которую купил за восемьсот марок. Стою на трассе, торможу грузовик. 'Помоги, - говорю водителю, - я футболист'. Тот спрашивает: 'Как фамилия?' 'Кляшторный', - отвечаю. 'А-а-а, это тот, которого через 'Прессбол' ищут?' Оказывается, для Стрельцова я исчез невесть куда. Хотя сам ему говорил, что на меня имеет виды 'Балтика'. Вот так бывает...